Тематический сайт Тульской областной специальной библиотеки для слепых

Государственный Дарвиновский музей был пионером в разработке программ и проектов для посетителей с инвалидностью разной нозологии и долгое время осуществлял функции методического центра по социокультурной реабилитации инвалидов музейными средствами. О том, каковы перспективы дальнейшего развития этой деятельности, мы беседуем с заместителем директора по научно-исследовательской работе ГДМ Т.С. Кубасовой.

— Татьяна Сергеевна, вероятно, Вы, как никто другой, знаете, с чего все начиналось в российских музеях в области создания безбарьерной среды и каких результатов удалось достичь. Но давайте поговорим о будущем, куда надо стремиться дальше, ведь в музеях продолжается оформление паспортов доступности.

— В московских, а затем и в некоторых российских музе­ях уже более 10 лет идет такая работа. Есть музеи-лидеры, но общая масса музеев, в которых время от времени принимали группы людей с инвалидно стью по зрению, слуху, с ментальными нарушениями, проблемами опорно-двигательно­го аппарата, еще только приступает к разработке системы программ для этой категории посетителей, к адаптации зданий, разработке подходов к созданию универсального дизайна в экспозиции. Однако, я считаю, что именно на этом этапе необходимо понимать, что настало время решать проблему комплексно.

— Это значит, что надо делать все сразу? Возможно ли это в условиях ограни­ченности ресурсов — и финансовых, и кадровых?

Я убеждена — с разной скоростью, но нужно одновременно идти в разных направлениях. И именно так делают Государственный музей истории религии (Санкт-Петербург), Музей современного искусства «Гараж» (Москва), Музей русского импрессионизма (Москва), в которых не просто создают специальные программы и адаптируют экспозицию, а думают над созданием условий для самореализации людей с инвалидностью музейными средствами.

Это работа может вестись разными путями: трудоустройство специалистов, имеющих инвалидность, например, как это практикуется в Музее-заповеднике «Царицыно»; привлечение психологов, реабилитологов и людей с разными группами инвалидности для проведения тренингов для персонала музея по психологии общения с посетителями, которым требуется дополнительное внимание; обучение сотрудников музея по образовательным программам (в том числе составленным специалистами с инвалидностью), учитывающим работу с данной категорией посетителей. Музеи могут активно содействовать включению людей с инвалидностью в социум, помочь каждому посетителю определить свое призвание в этом мире и понять, какой вклад в развитие общества он может сделать.

Сегодня медицинский взгляд на людей с инвалидностью постепенно меняется на социальный. Пришло осознание, что все члены социума — оди­наковы в своих правах, в том числе на образование, труд, отдых, на доступ к культурному наследию. Но некоторым из них нужно создать особые условия для равного доступа к общественным благам. Благодаря ратификации Россией Конвенции ООН «О правах инвалидов» и разработке государственной стратегии создания доступной общественной среды, людей с инвалидностью стало больше на улицах, в общественных учреждениях, их перестали избегать и все чаще предлагают помощь. И это встречный процесс, поскольку людям с инвалидностью необходимо преодолеть внутренние психологические барьеры и внешние физические, чтобы выйти «из четырех стен».

Расширяя доступность музеев для посетителей с инвалидностью, мы одновременно работаем для всех остальных — ведь у каждого из нас есть те или иные «ограничения». Инклюзивный подход к аудитории, формирование смешанных групп, работа над преодолением психологических проблем — это тоже часть комплексного приспособления музейной среды. В целом это, конечно, очень сложная задача. Музей — самый демократичный социальный институт, на его площадках встречаются все, поэтому именно здесь с самого раннего возраста можно обеспечить лучшие условия для социализации всех групп наших граждан. Пенсионеры, беременные женщины, мамы с грудными детьми, мигранты, все без исключения посетители нуждаются в специальных подходах. Кроме того, каждый из нас рано или поздно переходит в категорию людей с «особыми потребностями». Поэтому должно прийти понимание, что, работая над разрушением барьеров, мы делаем это в том числе и для самих себя. Относиться к этой работе нужно именно так, а не расценивать ее только как выполнение международных обязательств и как очередное спущенное сверху распоряжение.

— Очевидно, главное сегодня — проблемы финансирования?

— Думаю, основная проблема — не финансы, а отсутствие понимания, зачем это нужно летать и как, тем более что для подготовки анкеты обследования доступности для инвалидов нужно платить специалистам. Только после обследования возможно составить паспорт доступности музея. Всероссийскими обществами инвалидов (ВОИ, ВОС, ВОГ) подготовлены специалисты, которые должны заниматься этой работой. Как правило, в музее создается комиссия, в которую входят представители каждой нозологии. В соответствии с приказами Министра культуры В.В. Мединского № 2400 от 15.09.2015, № 2800 от 16.11.2015 и № 2803 от 16.11..2015 все регионы должны обеспечить условия доступности для инвалидов культурных ценностей и благ, говоря иначе — обеспечить доступ к основной экспозиции музея и основным

услугам ( экскурсионному обслуживанию, программам и мероприятиям). Каждая организация на основе анкеты и обследования составляет паспорт доступности учреждения и утверждает план мероприятий («дорожную карту») по повышению доступности учреждения и его услуг для посетителей с инвалидностью. Но многие руководители на местах все еще думают, что безбарьерная среда — это только пандусы, лифты, указатели шрифтом Брайля, оборудованные индукционной петлей помещения и приспособленные для маломобильных посетителей туалеты.

Нередко паспортизация учреждений идет формально не только в малых и средних городах, где действительно мало ресурсов, но даже в самых крупных музеях, экспозиции которых пока не приспособлены для посещения людей с инвалидностью и реализуются лишь узкоспециализированные проекты для от­дельных групп. На фоне этого очень радует работа, которая ведется сотрудниками ГМИИ им. А.С. Пушкина, где задумались о комплексном приспособлении музея для посещения людьми с инвалидностью. Несколько специалистов по работе с посетителями прошли повышение квалификации в этой области, разрабатываются программы для разных групп, готовятся техзадания реконструируемых зданий в соответствии с требованиями универсального дизайна. В целом же пока существует достаточно узкий круг музеев, которые серьезно занимаются этими проблемами. Как показал последний Интермузей, их численность растет очень медленно.

— Что же можно сделать, чтобы изменить эту ситуацию?

— Прежде всего развивать образовательные программы по подготовке музейных специалистов, ответственных за социокультурную реабилитацию людей с инвалидностью. В соответствии с названными приказами Министра культуры они должны быть назначены приказом руководителя в каждом музее. Проблема в том, что зачастую руководство музеев посылает на обучение не тех, кто действительно будет заниматься этой работой, а тех, кто по долгу своей службы никогда не сталкивается с посетителями напрямую. И даже получение удостоверения о повышении квалификации сотрудников и разработка паспорта доступности музея, если это сделано формально, не достаточно. Важно желание заниматься этой непростой работой, ведь она требует постоянного внимания и определенного склада характера сотрудника музея.

— Возможно ли сделать так, чтобы музей идеально отвечал потребностям всех?

—Действительно, сложно. Если мы положим на пол тактильную плитку, чтобы было комфортно незрячим, то людям, передвигающимся на колясках, станет не очень удобно. Работая над открытостью музеев для всех членов общества, как и во всем, надо искать компромиссы и «золотую середину», пре­одолевая социальную изоляцию отдельных групп в обществе, где инклюзия — это активный процесс вовлечения людей в сообщество, ведущий к социальной интеграции.

— И все-таки мы знаем, что в нашем обществе к инклюзии не все относятся одинаково положительно.

— Это связано больше с образовательным процессом. Родители опасаются главным образом того, что при совместном обучении пострадает и та, и другая сторона. Механизмы инклюзивного обучения пока слабо разработаны, школа и педагоги действительно к нему не готовы. Но если раньше в музеях мы видели, что во время проведения мероприятий людей с инвалидностью многие сторонились, то сейчас этого практически не ощущается.

Сложностей много, и за рубежом тоже далеко не все еще хорошо. Даже в Токио, музеи которого, на первый взгляд, прекрасно оборудованы в соответствии с потребностями разных групп посетителей, люди с инвалидностью зачастую не осведомлены об адресованных им музейных программах. В Берлине продуман универсальный дизайн в экспозициях на Музейном острове, но говорить о том, что все городские музеи доступны для всех групп инвалидов, еще нельзя. Но главное, что есть за рубежом, — это понимание, что каждый человек, в том числе с инвалидностью, это ценный член общества. Создавая оптимальные условия для самореализации каждого члена, можно добиваться развития государства в целом. В России пока это не так, и нам очень нужен обмен лучшими практиками с зарубежными специалистами, в том числе и в музеях. Поэтому очень полезна инициатива российского национального Комитета ИКОМ о проведении образовательных вебинаров и создании общедоступных обучающих видеороликов.

— В сентябре этого года в Екатеринбурге состоялся I Всемирный конгресс людей с инвалидностью. Одной из его задач было привлечение внимания граждан и государства к необходимости создания доступной общественной среды и показ, что доступная среда — это не количество пандусов, а люди, готовые к взаимодействию.

— Без партнерства ничего в этом деле достичь невозможно. Большую помощь музеям могут оказать региональные общества инвалидов, библиотеки для слепых. И еще, чтобы «не наступать на грабли», полезно знакомиться и с опытом других музеев, а не полагаться только на предложения фирм, которые выигрывают тендер. Лучше увидеть хорошо сделанный пандус своими глазами, самим попробовать сесть в инвалидную коляску, чтобы понять, какие трудности возникают у маломобильных посетителей в вашей экспозиции, и тогда, читая СНИПы, Формулируя свои техзадания, возможно лучше понимать, что нужно сделать. И самое главное, что ничего для людей с инвалидностью нельзя делать без них самих! Я думаю, сегодня есть необходимость в появлении какого-то общероссийского централизованного ресурса или использовании уже имеющихся (например, Культура.рф или museum.ru), где были бы доступны методические материалы по работе музеев с инвалидами, контакты экспертов, у которых можно получить консультации по тому или иному вопросу, отзывы музейщиков о сертифицированных фирмах, которые выполняют работу по созданию доступной среды качественно. Получая образование, используя опыт коллег и постоянно консультируясь со специалистами (в том числе имеющими инвалидность), возмож­но создать действительно доступную среду.

Разговор вела Е. Медведева

492